- Спишь! – возмущённый вопль раздался одновременно с открывшейся дверью. – Поднимайся, у нас нет времени! –   девушка вихрем влетела в ставшую вдруг совсем маленькой комнату и остановилась напротив кровати. – Да проснись же, сколько можно валяться в постели!
В ответ на эту тираду спящий в той самой постели молодой человек издал мученический стон и попытался сделать вид, что это создание в коротких шортах и облегающем топе, с ярко накрашенными, несмотря на раннее утро губами, ему приснилось.
- Совести у тебя нет, Алисия Кортес, а времени у нас достаточно, - пробормотал он, пряча голову под подушку, пытаясь урвать ещё несколько минут покоя.
Но не тут то было. «Сон», который многие вполне справедливо посчитали бы кошмаром, настойчиво потребовал признать себя явью, потянув за одеяло:
– Чего нет, того нет, - она даже не попыталась изобразить раскаяние, в тоне Элис скорее звучала гордость. - Всю жизнь проспишь, соня!  - в девичьем голосе слышалось столько возмущения, что сторонний наблюдатель вполне мог проникнуться сочувствием, решив, что она связалась с ленивым бездельником. Только вот сам этот «бездельник», прекрасно помнил, что до кровати он добрался всего каких-то три-четыре часа назад, после шумной вечеринки на другом конце города, куда его затащило это милое создание. Поэтому молодой человек  посчитал,  что с полным правом  может считать все её обвинения несправедливыми нападками и адекватно ответить на терроризм. Отбросив подушку, он дёрнул одеяло на себя.
- Ой! - Не удержавшись  Элис  упала на кровать.  – Сэм, ты с ума сошёл! -  схватив подушку она в шутку стукнула ей молодого человека.
Последовавшие вслед за этим несколько минут,  явили наконец образец  редкого единства этой парочки, доставив обоим явное удовольствие.
В результате Элис оказалась прижатой к матрасу  тренированным мужским телом, на котором, если верить её ощущениям одежды был самый что ни есть минимум.
- Сэм, -  участившееся дыхание явно противоречило возмущённому тону. – Мы же опоздаем, -  она сама удивилась  нежности прозвучавшей в её голосе. Рука сама собой потянулась вверх, пальцы запутались в волосах на затылке Сэма.
Рядом с ним почему то хотелось быть настоящей женщиной. Нежной, чувственной, желанной. От одного взгляда на которую сходят с ума. Это сбивало с толку и настораживало. Тем более, что Сэм, казалось не спешил воспользоваться этой её податливостью.
- Алисия, - хриплый шёпот на ухо, горячие губы, прокладывающие дорожку из поцелуев, рука, накрывшая грудь. И она уже тает, желая большего, но...
С момента их первого поцелуя в пещере прошёл уже месяц и одиннадцать дней (неужели она и вправду считает?). В их отношениях многое изменилось.  Примером этому может быть то, что происходит сейчас.  Всё это время они балансировали на тонкой грани нежности и страсти, ни разу не переступив черту.
И хотя Элис упивалась каждым мгновеньем, иногда  её начинали мучить сомнения. Может быть, она не нравится Сэму? Вдруг он жалеет о том, что произошло там, в Испании?
А ещё она очень боялась, что Сэм разочаруется в ней. Вдруг она не покажется ему достаточно женственной?
В такие моменты  Элис хотелось  или  разбить что-нибудь или убежать далеко-далеко. Например, в свою бухту на берегу моря. Нет. Это не поможет. Ведь это место, её убежище, теперь навсегда связано с ним...
- Алисия? – очнувшись, Элис  поняла, что Сэм  остановился и удивлённо смотрит на неё. – Что-то случилось?
Ну как ей ему объяснить? Она привыкла делиться с Сэмом радостями, проблемами -  всем. Но рассказать, что её мучит сейчас, значит признать свои страхи и, может быть, получить им подтверждение.
- Мы опоздаем, - найдя предлог, она попыталась встать.
Сэм не мешал, отстранившись, но при этом взгляд его был каким-то странным.
Элис  отошла к окну и постаралась привести себя в  порядок, а заодно и  успокоится. Когда она повернулась, Сэм сидел на кровати, накинув простынь на бёдра и смотрел на неё тяжёлым взглядом.
- Я не понимаю, что происходит, Алисия? – решительно начал он разговор.
- Не надо, - девичьи пальчики накрыли его губы, призывая замолчать. – Я очень люблю тебя...- она на мгновенье замолчала, подбирая слова. - Просто ... я очень боюсь, -  чуть слышно проговорила она, решившись.
Завладев её свободной рукой, Сэм осторожно потянул Элис вниз, пытаясь усадить себе на колени.
- Глупая...
Но Элис снова прервала его, сделав шаг назад.
- Мы опаздываем, а ты ещё не одет, собирайся.- Подойдя к двери, она выскользнула в коридор, не забыв послать Сэму воздушный поцелуй.
- Алисия Кортес Монрой,... - понеслось ей в след, - ты невыносима...
Дверь снова открылась, в ней просунулась темноволосая головка:
- Но ведь именно за это ты меня и любишь?

Поле зыблется цветами...
В небе льются света волны...
Вешних жаворонков пенья
Голубые бездны полны.

Взор мой тонет в блеске полдня...
Не видать певцов за светом...
Так надежды молодые
Тешат сердце мне приветом...

И откуда раздаются
Голоса их, я не знаю...
Но, им внемля, взоры к небу,
Улыбаясь, обращаю.

Уж солнца раскаленный шар
С главы своей земля скатила,
И мирный вечера пожар
Волна морская поглотила.

Уж звезды светлые взошли
И тяготеющий над нами
Небесный свод приподняли
Своими влажными главами.

Река воздушная полней
Течет меж небом и землею,
Грудь дышит легче и вольней,
Освобожденная от зною.

И сладкий трепет, как струя,
По жилам пробежал природы,
Как бы горячих ног ея
Коснулись ключевые воды.

Еще горят лучи под сводами дорог,
Но там, между ветвей, все глуше и немее:
Так улыбается бледнеющий игрок,
Ударов жребия считать уже не смея.

Уж день за шторами. С туманом по земле
Влекутся медленно унылые призывы...
А с ним всё душный пир, дробится в хрустале
Еще вчерашний блеск, и только астры живы...

Иль это - шествие белеет сквозь листы?
И там огни дрожат под матовой короной,
Дрожат и говорят: "А ты? Когда же ты?"-
На медном языке истомы похоронной...

Игру ли кончили, гробница ль уплыла,
Но проясняются на сердце впечатленья;
О, как я понял вас: и вкрадчивость тепла,
И роскошь цветников, где проступает тленье...

Как ясен август, нежный и спокойный,
Сознавший мимолетность красоты.
Позолотив древесные листы,
Он чувства заключил в порядок стройный.

В нем кажется ошибкой полдень знойный,-
С ним больше сродны грустные мечты,
Прохлада, прелесть тихой простоты
И отдыха от жизни беспокойной.

В последний раз, пред острием серпа,
Красуются колосья наливные,
Взамен цветов везде плоды земные.

Отраден вид тяжелого снопа,
А в небе журавлей летит толпа
И криком шлет "прости" в места родные.

Вечерний день томителен и ласков.
Стада коров, качающих бока,
В сопровожденье маленьких подпасков
По берегам идут издалека.
Река, переливаясь под обрывом,
Все так же привлекательна на вид,
И небо в сочетании счастливом,
Обняв ее, ликует и горит.
Из облаков изваянные розы
Свиваются, волнуются и вдруг,
Меняя очертания и позы,
Уносятся на запад и на юг.
И влага, зацелованная ими,
Как девушка в вечернем полусне,
Едва колеблет волнами своими,
Еще не упоенными вполне.
Она еще как будто негодует
И слабо отстраняется, но ей
Уже сквозь сон предчувствие рисует
Восторг и пламя августовских дней.